Сайты с новостями в разделе соответствующем разделе.

Кто за кого болеет-переживает?
Отписывайтесь.

Я-ХК АТЛАНТ МО (КХЛ.)

Из НХЛ-Акулы и Утки.


Календарь Чемпионата КХЛ сезона 2011-2012:

Календарь КХЛ

 Регламент КХЛ на 2011-2014.

Регламент КХЛ. Термины, определения и сокращения .




Правовой регламент КХЛ. Сезоны 2011/2012, 2012/2013, 2013/2014




Спортивный регламент КХЛ. Сезоны 2011/2012, 2012/2013, 2013/2014



Технический регламент КХЛ. Сезоны 2011/2012, 2012/2013, 2013/2014




Приложение №6. Правила поведения в спортсооружении




Медицинский регламент КХЛ. Сезоны 2011/2012, 2012/2013, 2013/2014


Регламент по маркетингу и коммуникациям КХЛ. Сезоны 2011/2012, 2012/2013, 2013/2014




Дисциплинарный регламент КХЛ. Сезоны 2011/2012, 2012/2013, 2013/2014


Правила игры в хоккей ИИХФ 2010-2014 (с изменениями по состоянию на 05.03.2011)




Правила КХЛ по транслитерации фамилий. Сезоны 2011/2012, 2012/2013, 2013/2014

КАЛЕНДАРЬ СЕЗОНА 2011-2012 В НХЛ!!!

NHL 2011-2012









Открыта флудильня про хоккей,и всё что с ним связано-фото,видео,результаты,анонсы.


ИЩУ БИЛЕТЫ В СОЧИ 2014 НА ХОККЕЙ.-у кого чо есть- в личку.инет мониторю,но....

Очередь сериала Sports.ru о хоккейных комментаторах дошла до Дмитрия Федорова, работающего на спортивном телевидении с середины 90-х. В обстоятельном интервью он рассказал о разнице между российскими и заокеанскими журналистами и цензуре, вспомнил о ссоре Валерием Белоусовым и согласился с Доном Черри.
О конформизме, критике Быкова и российских СМИ

– Год назад вы написали материал «Семь грехов комментатора». Вам не хотелось бы сейчас внести какие-то коррективы, добавить или убрать что-то в этот список?

– Есть какие-то другие мелкие прегрешения, но те 7 пунктов я бы оставил. С моей точки зрения, конформизм – самый серьезный грех, но сейчас комментатор должен быть конформистом, если хочет выжить. Мы существуем в эпоху, когда различные крупные корпорации, чиновники давят на прессу. И если ты будешь резать правду-матку, тебя оставят без работы. И изменился болельщик. Я специально заглянул в комментарии к интервью Андрея Сухотина, который проводит расследование в «Новой газете» по делу Прядкина. Преобладающая линия обсуждения там – это заказ или нет. То есть болельщики прониклись мыслью, что поиска правды нет, есть только чьи-то интересы. И зачем же быть правдорубом, когда истина обществу не нужна? Для меня конформизм комментатора и журналиста – это грех, а с точки зрения сегодняшних реалий – это норма.

– Я неслучайно спросил про грехи комментаторов, так как вспоминал о них во время просмотра матчей чемпионата мира, где некоторые ваши коллеги не всегда контролировали эмоции. Это допустимо для работников центрального канала?

– Думаю, что комментатор должен быть объективен. Он может высказаться по какой-то теме, но ему не нужно несколько раз возвращаться к одному и тому же, чтобы раздавить, расплющить оппонента, тренера, которому он не симпатизирует. Не обязательно перегибать палку, как это делалось многими в отношении Быкова и Захаркина. Если они действительно такие несостоятельные специалисты, то не надо по 10 раз объяснять это болельщикам.

И зачем же быть правдорубом, когда истина обществу не нужна?

– А как вы относитесь к тому, что некоторые комментаторы сначала жестко критикуют команду и тренеров, критикуя ее после неудачных матчей, а потом вдруг забывают о своих словах после побед? Это к вопросу о двуличности.

– Я предпочитаю критиковать перед началом крупных турниров, а после поражений ругать может любой. Я наоборот после неудач, когда эмоции выплескивают и дилетанты, и профессионалы, и болельщики, стараюсь занимать примиряющую позицию. Нужно посмотреть на достижения тренеров, сказать им спасибо и попрощаться. Ницше говорил: «Подтолкни падающего». Но подталкивающий сам оказывается в неустойчивом положении. Следующим падающим будет он, подтолкнут его.

– Тренеры сборной России, да и хоккеисты после чемпионата мира жаловались на отношение к ним со стороны прессы и даже говорили, что СМИ отчасти виноваты в неудаче команды. В этих словах есть какая-то доля истины или это все отговорки?

– Хоккеистов не нужно слушать. Сегодня они говорят одно, завтра – другое. Они не могут дать нам реальной картины происходящего. Через 2-3 года они будут говорить совершенно противоположные вещи.

Мне кажется, что информационное пространство вокруг хоккея еще недостаточно насыщено. О хоккее мало говорят и пишут. Самая главная беда – нет ярких звезд среди журналистов. Точнее, журналисты, может, и неплохие, но недостаточно раскрученные. Я бы предложил руководству КХЛ каждую неделю отмечать лучший репортаж, лучшую статью и таким образом повышать статус журналиста в его редакции. Можно публиковать их материалы на официальном сайте лиги. Отсутствие «селебритис» среди хоккейных журналистов – серьезная проблема. Должны быть известные имена. Достаточно зайти на любой спортивный сайт, чтобы сравнить количество комментариев под футбольными и хоккейными новостями. Огромная разница! А в хоккее должна быть полемика, люди должны высказываться, желательно без хамства, но смело и остро. Этого пока мало. Когда хоккеисты и тренеры жалуются на прессу, они, на мой взгляд, лукавят.

Другое дело – в России нет профессиональных эталонов для хоккейных журналистов. Мы как-то с Сашей Хавановым беседовали об отличиях наших СМИ и американских. В Северной Америке журналисты пытаются найти причины побед и поражений, а в России пресса ищет героев и виноватых. Это сделать проще всего, а разобраться в причинах труднее. Для этого нужно разбирать игру. Евгений Набоков как-то назвал различия между иностранными и отечественными журналистами. Перед выставочным матчем СКА – «Каролина» наши газеты рассказали о том, как хоккеисты гуляли по улицам Санкт-Петербурга, что они увидели, а в Канаде разбирали бы тактические схемы, рассказывали о том, в какой хоккей играет «Каролина». И, по словам Набокова, люди не хотят разбираться в тонкостях игры, они хотят получить внешние впечатления, эмоции. Так оно и есть. Должна быть глубина, должны быть факты и статистика, на которых базируется анализ. У нас же часто люди выступают со своим субъективным мнением, не подкрепленным ничем. Согласен с тем, что у нас журналистика только развивается, но не соглашусь с Игорем Захаркиным, который назвал всех экспертов дилетантами. Тот же Саша Хаванов более 10 раз посмотрел матч Россия – Канада в Ванкувере и сделал профессиональный анализ. Захаркину не помешало бы посмотреть эту передачу.

В России нет профессиональных эталонов для хоккейных журналистов

О доверии, ТВЦ и работе над ошибками

– В большом интервью для блога «Чего хотят женщины» (1 часть и 2 часть) вы уже рассказывали о том, как стали спортивным журналистом, попали на «НТВ-Плюс», но остановитесь поподробнее на том, как вы перешли от футбола к хоккею.

– Это был конец 1996-го. Владимир Гусинский тогда возглавлял МОСТ-банк, и он заинтересовался хоккеем. У него возникла идея приобрести клуб, но переговоры были проведены неправильно, и он к этой идее охладел. Однако Гусинский все равно приобрел эксклюзивные права на показ чемпионата России по хоккею для «НТВ-Плюс» и НТВ. Было много матчей, нужно было делать передачи, готовить трансляцию на основном канале раз в неделю. Анна Дмитриева попросила меня поучаствовать в этом проекте. Я сначала не хотел, но производственная необходимость для меня закон – и со временем мне стало интересно. А первый репортаж состоялся в августе 1998-го. Анна Владимировна считала, что я должен начинать комментировать, а тогдашний начальник отдела трансляций Аркадий Ратнер в меня не верил. Но Дмитриева настаивала, и я получил матч Кубка Спартака между «Звездами России» и Норвегией. Анна Владимировна решила, что будет много голов, будет, о чем рассказать. То есть отличная игра для стартового репортажа – не растеряюсь. «Звезды» победили, в матче было заброшено 14 шайб, а я, помнится, разбирал игровой нюанс, почему Малахов принял шайбу не коньком, а перчаткой, за что меня потом похвалил Ратнер. Дмитриева посоветовала записать на память тот репортаж, но я совершенно не интересуюсь своим творчеством. У меня дома нет ни одного моей статьи, передачи, даже книжек собственных дома нет. Потом меня стали потихоньку привлекать к репортажам, но конкуренция была высокой. Поэтому на «плюсе» я комментировал немного. А с Ратнером недавно встретился на похоронах Маслаченко, и он сказал добрые слова о моей работе, сказал, что я профессионально вырос. Было приятно. Обиды на него за то, что раньше не доверял, никакой.

– Вы сказали, что не интересуетесь своим творчеством. То есть работу над собственными ошибками не ведете? Матчи не пересматриваете?

– Свою работу, конечно, нужно анализировать, и это непрофессионально с моей стороны, что я не пересматриваю свои репортажи. Но свои ошибки постфактум я осознаю. На следующий день после репортажа память выдает, где я был не прав, в чем ошибся, где не обратил внимание на важную деталь. Анализ идет, но я никогда не просматриваю свои передачи.

Я расстраиваюсь, если читаю о себе резкие, злые слова

– Александр Ткачев сказал, что комментатор не должен быть пряником и нравиться всем. Вы как относитесь к критике со стороны зрителей и болельщиков?

– Я не читаю отзывы, но не потому, что не уважаю болельщиков. Я расстраиваюсь, если читаю о себе резкие, злые слова. Свои ошибки я знаю сам, а если прочитаю эмоциональное мнение болельщика, то могу огорчиться. Меня огорчает недоброжелательность, а это настроение, доминирующее в интернете. В то же время, считаю, важно знать точку зрения коллег, тренеров. Но те, кто говорят, что им мнение болельщиков не интересно в принципе, – лукавят. Как правило, это комментаторы, которые нелюбимы интернет-сообществами.

– Вы некоторое время работали на телеканале ТВЦ. Расскажите об этом периоде.

– На ТВЦ я стал комментатором в полной мере. На «Плюсе» я пробовал комментировать, но для выхода на новый уровень нужно работать у микрофона регулярно. Есть, конечно, люди, которых можно назвать прирожденными комментаторами. Вроде Розанова и Андронова. Они начали вести репортажи, и у них все сразу получилось. Мне же было необходима практика, которую я получил на ТВЦ. Сергей Ческидов мне доверял. Он очень сложный человек, и почти со всеми, с кем работал, рассорился. Скверный характер. Он мог дать новому человеку карт-бланш, а потом начинал ревновать к его успехам. И из-за этого Ческидов со всеми поругался. Но ничего плохого говорить о нем не буду, ведь он дал мне возможность стать комментатором. Я поработал на взрослом, молодежном, юниорском первенствах мира. Другое дело – мне часто не везло перед топовыми матчами. Я всегда заболевал перед финалами, и репортажи получались не лучшими в карьере.

– Есть ли какие-то отличия в работе на кабельном канале «НТВ-Плюс», аудитория которого чаще всего разбирается в спорте, и на федеральном ТВЦ, который смотрят в основном домохозяйки?

– Для меня нет. Я уверен, аудитория примерно одна и та же. У меня не было какой-то особой установки ни на ТВЦ, ни на седьмом канале, ни на «Плюсе». Я всегда работал одинаково. По-моему, комментатор должен соблюдать некие базовые принципы где бы он ни работал – то есть сообщать, на каком месте находятся команды в турнирной таблице, рассказывать об интересных фактах. В репортаже должно быть все сопутствующее данному матчу, ведь даже следящий за спортом человек мог куда-то отлучиться на пару дней, не читать последних новостей. Нет разницы в том, для кого ты комментируешь – для домохозяек или профессионалов. В свое время очень интересную характеристику дал Леонид Вайсфельд. Он сказал, что для него лучший комментатор это Андрей Голованов. В дебри он не лезет, но все необходимые цифры сообщает. И я во многом солидарен с этой оценкой.
О цензуре, будущем спортивной журналистики и мебели Белоусова

– А что насчет цензуры? Например, комментатор из Ярославля Александр Саханов говорил, что в регионах ее нет, а, вспоминая случай с Алексеем Дементьевым, можно сделать вывод, что любое неосторожное высказывание может привести к проблемам.

– Официально цензуры нет нигде. Но самоцензура сейчас на высочайшем уровне. На любом канале. Когда-то Милош Форман сказал замечательную вещь, цитирую по памяти: «Цензура сама по себе не страшна. Страшнее то, что она порождает самоцензуру». А когда человек понимает, что определенные команды нельзя критиковать, некоторых людей нельзя трогать, то это плохо. Сейчас люди понимают, что их могут уволить, отстранить от эфира за определенные высказывания. И в этом смысле «НТВ-Плюс» ничем не отличается от других каналов. Но в хоккее свободы значительно больше, чем в футбольной журналистике, – поверьте, я знаю, о чем говорю. Пока свободы больше…

Официально цензуры нет нигде. Но самоцензура сейчас на высочайшем уровне

– Александр Ткачев рассказывал, что у него был конфликт с главным тренером сборной России Вячеславом Быковым. А у вас за время работы тележурналистом были какие-то проблемы из-за слов, сказанных в репортаже?

– Конфликтов было довольно много. В конце 90-х в репортаже сказал теплые слова в адрес Валерия Белоусова, отметив, что он наверняка когда-нибудь возглавит сборную России, что у многих существовало предубеждение, и его называли мебелью при команде, а он на самом деле умело управляет игроками. После матча, который «Металлург» проиграл в Воскресенске, Белоусов рассердился на меня, сказал, что его обидели слова «мебель при команде». Меня возмутила такая реакция, и в следующем эфире я извинился, сказав, что «прошу прощения за то, что считал Белоусова не мебелью при команде». Получилось жестко, но тренер в той ситуации был категорически неправ. Потом, через полгода мы где-то встретились, пожали друг другу руки, и с тех пор проблем не было.

С Александром Стеблиным была история. Я на ТВЦ устроил дебаты в прямом эфире перед выборами президента ФХР. Считаю, что это был прорыв. На прямой эфир пришли Стеблин, Безруков, а Иванюженков не пришел. Там было интерактивное голосование, и почему-то многие выбирали именно Иванюженкова, причем с большим преимуществом. И на следующий день одна из газет, которая, на мой взгляд, занималась антистеблинским PR-ом, опубликовала эти данные, указав, что Иванюженков победил. Через некоторое время я звоню Стеблину по какому-то вопросу, а он начал на меня орать, мол, не будет со мной разговаривать, что я подлец. У нас с ними были рабочие отношения: я его критиковал, но он никогда не обижался. Потом мы увиделись на хоккее, так он на меня чуть с кулаками не полез. Окружающие – в шоке. Кто-то ему сказал, что этот эфир был проплачен. Мне было обидно, так как я задавал острые вопросы и ему, и Безрукову, а про Иванюженкова рассказал, по каким причинам его в Штаты не пускают. В передаче всем досталось. Но сейчас мы нормально общаемся со Стеблиным. В хоккее есть только один человек – не буду называть его фамилию, – которому я никогда не пожму руку. Его я считаю негодяем. Мы договорились с руководством КХЛ, что я больше никогда не упомяну его фамилию. От греха подальше. Но, думаю, со временем его сама жизнь выкинет за пределы спорта. Потому что он мразь. Или меня выкинут из хоккея, что тоже не исключено (смеется).

– Тот же Ткачев говорил о «несколько своеобразном отношении руководителей к журналистам и телевидению». Вы с ним согласны?

– С большинством спортивных руководителей у меня хорошие отношения, но, возможно, Саша говорил о следующем… К прессе, как к инструменту управления, отношение несерьезное. Если тебя критикуют, то сразу считается, что это чей-то заказ. За рубежом пресса – это средство маркетинга, она рассказывает о клубе, повышая его социальную и бизнес значимость, привлекая болельщиков. Зачем существует пресса в России, объективно говоря, не понятно. Бизнеса никакого нет, чиновники от прессы не зависят. Журналисты не могут повлиять на жизнедеятельность клуба. Это какой-то придаток, анахронизм. Я думаю, постепенно рынок независимых, ну или относительно независимых спортивных СМИ будет сужаться, и через лет 10-15 профессии «спортивный журналист» уже не будет. Будет профессия «спортивный пиарщик». Журналистов, которые будут объективно рассказывать о жизни клубов, уже не будет.

В хоккее есть только один человек – не буду называть его фамилию, – которому я никогда не пожму руку

– Не будет спроса или никто не захочет заниматься правдоискательством?

– Им не на что будет существовать. Сейчас человек, который пишет остро, ставит какие-то проблемы, может заработать всего в нескольких СМИ – пара газет, сайтов, телеканалов и журналов. Насколько мне известно, у многих из них дела идут сейчас не лучшим образом. Зарплаты журналистов ничтожны. Такой аналитик просто не может заработать на жизнь. А спортивный пиарщик, который работает на организацию, корпорацию может получать приличные деньги, хорошо обеспечивать семью. Сама жизнь ликвидирует профессию «спортивный журналист». Не думаю, что это произойдет за границей, но в России это случится в ближайшие 10 лет. Такие проекты, как Сочи-2014, футбольный ЧМ-2018 и хоккейный ЧМ-2016, все решат. После 2018 года независимой спортивной журналистики в России не будет. В ближайшие годы создадут серьезные порталы, которые будут контролироваться государством. Их главной задачей станет пропаганда предстоящих мероприятий как социальных, имиджевых проектов. Туда будут инвестированы гигантские деньги, и стоящим журналистам предложат там вакансии, адекватные зарплаты. Но всякая критическая деятельность будет невозможна, иначе – увольнение. Вот и все. И не нужно никакой цензуры. Критичность будет существовать на форумах, в болельщицкой среде, но независимого журналиста больше не будет. Только если он не зарабатывает деньги каким-то другим способом.
О солидарности с Доном Черри, штампах Твалтвадзе и работе по картинке

– Канадский телекомментатор Дон Черри сказал недавно, что он специально не дружит с игроками, чтобы оставаться объективным и критиковать всех, кого хочется. Как вы относитесь к этому заявлению?

– Точно также говорил Лев Филатов, который не общался с футбольными людьми, чтобы сохранять объективность. Я не считаю себя профессиональным журналистом, я не заканчивал МГУ, и для меня моя работа – это хобби. Поэтому если человек мне симпатичен, если жизнь меня с ним свела, то я дружу. Да, я необъективен в отношении к нему, да, я пристрастен. Поэтому у меня хватает товарищей в футболе и хоккее, я не скрываю. Дон Черри – яркий специалист, который разбирается в хоккее. Я не так здорово знаю эту игру, поэтому общаюсь с теми, кто понимает хоккей и получаю от них взгляд изнутри. Он помогает мне разобраться, что такое игра, что чувствуют люди в той или иной игровой ситуации, и это повышает мой профессионализм. У меня есть очень серьезные претензии к современной, молодой журналистике, к тем, кому чуть за двадцать. Они судят о спорте исключительно по данным, полученным из интернета и «ящика», мало общаясь с реальными людьми. Поэтому они не могут расставить акценты верно, и их взгляд поверхностен. Журналисты прошлого, которые лучше разбирались в игре, общались с тренерами, понимали глубину хоккея, не могли позволить себе то, что сейчас позволяют себе многие авторы. Чтобы это не оказалось брюзжанием, я такой образ предложу. Сегодняшняя журналистика – это журналистика тех, кто играл в PlayStation и не общался с реальными спортсменами. Возвращаясь к мысли Дона Черри, скажу, что в последние пару лет ограничил свое общение с хоккейными людьми, чтобы оставаться более независимым. Так что, в какой-то мере солидаризировался с ним (смеется).

Сегодняшняя журналистика – это журналистика тех, кто играл в PlayStation и не общался с реальными спортсменами

– А, положа руку на сердце, есть ли такие люди, про которых вы не будете критиковать во время эфира из-за того, что дружите с ними? Скажем, бросил Афиногенов мимо ворот с метра, а вы вместо критики скажете: «Эх, не повезло Максиму, а он так старался».

– Наверное, о ком-то я не скажу жестких слов, которые они заслуживают. Но в последнее время я стремлюсь к тому, чтобы моя критика вообще не была зубодробительной. То, что я мог позволить себе 10 лет назад, я уже не позволяю сейчас. Недавно мы общались с Юрой Розановым, и я сказал ему, что у него удивительное умение не говорить обидные слова в адрес спортсменов. И он заметил: «Наверное, потому, что я очень-очень люблю спорт». И я прихожу к пониманию того, что нужно любить спорт и искать в нем лучшее, а не акцентировать внимание на минусах. Это мой критерий оценки. Вот пример. Была комбинация, была заброшенная шайба. Можно критиковать вратаря и рассказывать об ошибках обороны, а я лучше скажу, как здорово сыграл атакующий. Если он, конечно, на самом деле сыграл здорово. Приукрашивать не стану.

– Напоследок – традиционный вопрос про курьезный случай во время эфира. Были такие?

– Это было в октябре 2009 года. Я в своей день рождения готовлюсь к репортажу, матч у меня замечательный «Вашингтон» – «Рейнджерс». Начало сезона, энтузиазм, приапова эрекция на работу. Думаю, это будет лучший репортаж в моей жизни. Приезжаю в Останкино, распечатываю составы, иду в студию и налаживаю интернет. И вдруг краем глаза замечаю, что в центральном круге вбрасывания на мониторе эмблема «Филадельфии».

– И?

– Я в день рождения не пью, но в ту секунду я почувствовал себя, точно алкаш-профессионал, погружающийся в беспокойство белой горячки. Не верю собственным глазам, потом кричу техническим работникам – мол, найдите нужный матч. А мне отвечают: «Все, мы в эфире». Компьютер не работает, составов нет, к репортажу не готовился. В общем, день рождения – грустный праздник. Лучшего репортажа в жизни не получилось, но, надеюсь, худшим он тоже не был – игра «Фили» с «Питтсбургом» получилась славная, девять голов. А утром выяснилось, что из-за океана пришло сообщение о замене матча. Но пришло в полночь, и поэтому никто о нем не знал.

– А вам больше нравится комментировать по монитору или со стадиона?

– Я знаю людей, которым нравится комментировать под картинку. Но у меня есть серьезная проблема – я знаю, что отвратительно комментирую под картинку. Мне легче вести репортаж со стадиона. Я зашел как-то к нашему начальнику отдела трансляций и сказал, что поеду куда угодно – лишь бы комментировать со стадиона. Я со стадиона комментирую бодро, весело, с энтузиазмом, а под картинку получается, что называется, через раз. Если матчи НХЛ комментировать легко даже с экрана, то в трансляциях из некоторых российских городов не видно номера игроков, даже шайба подчас не заметна. Все время приходится применять какие-то расплывчатые формулировки, и репортаж получается неполноценным. Мне все равно, где находится комментаторская будка на стадионе, комфортно там или нет. Это в любом случае лучше, чем работать из Останкино.

Я знаю, что отвратительно комментирую под картинку. Мне легче вести репортаж со стадиона

– Кто, по-вашему, сейчас лучший хоккейный комментатор России?

– У меня нет однозначного ответа, нет явной иерархии. Я бы не сказал, кто лучший, кто второй, кто третий. Мне очень нравится Миша Мельников. У нас на «Плюсе» прибавили молодые – Андрей Юртаев, Олег Мосалев. Сейчас в России много комментаторов, работающих здорово. Откровенно слабых я не вижу в своем цеху. Знаю, многие в интернете критикуют Гришу Твалтвадзе, но его работа не вызывает у меня отторжения. Когда он комментировал футбол, было очевидно, что он не готовился к репортажам, но хоккей ему нравится, он получает от него удовольствие. Его винтажные словесные штампы – это персональная фишка, к ним нужно относиться с иронией. Впрочем, к нам, комментаторам, вообще следует относиться с иронией, и многие наши слова не следует воспринимать всерьез.

Глава ФХР Владислав Третьяк подвел итоги сезона-2010/11.

«Вот и завершился очередной хоккейный сезон. Этот год стал для нас неоднозначным в плане спортивных достижений – безусловно, порадовала болельщиков молодежная сборная, завоевавшая золотые медали чемпионата мира в Баффало. С каждым годом улучшает результаты и «юниорка» – после прошлогоднего четвертого места в этот раз из Германии ребята привезли «бронзу» – это очень обнадеживает в преддверии грядущей домашней Олимпиады, очевидно, что у нас есть достойная смена. Отлично выступили и женские сборные – молодежная, завоевав золотые медали чемпионата мира в I Дивизионе, вернулась в элитную группу, а национальная команда заняла 4-е место на мировом первенстве в Швейцарии, улучшив тем самым свои предыдущие результаты. На фоне успехов подрастающего поколения и женских команд, национальная сборная смогла порадовать лишь победой в общем зачете Евротура. Завершился сезон традиционным заседанием Исполкома, на котором тренеры всех сборных команд отчитались перед коллегией о проделанной работе, а члены Исполкома оценили работу тренерских штабов, и сделали выводы, которые, я уверен, пойдут только во благо отечественного хоккея.

Ну и нельзя не отметить однозначно радостные события, которыми запомнился завершающийся хоккейный сезон. Начиная с января, Федерация хоккея России ведет подготовку к празднованию 65-летия отечественного хоккея – под маркой этого события будут проведены ряд мероприятий с чествованием ветеранов. Помимо этого, на Конгрессе Международной Федерации хоккея в мае Россия получила право проведения чемпионата мира 2016 года – мы долго готовились к этой заявке, и наши доводы убедили Совет. В мае 2016 года мировое первенство пройдет в Москве и Санкт-Петербурге – городах, где уже сейчас все готово к приему турнира такого уровня. А опыт проведения женского чемпионата мира среди молодежных команд в первом дивизионе только подтвердил это – организацию турнира оценило высшее руководство ИИХФ, и это, безусловно, поможет нам и на Олимпиаде, которая пройдет в Сочи уже менее, чем через 1000 дней.

Всех болельщиков, любителей хоккея, представителей СМИ, тех, кто связан с хоккеем по долгу службы, я поздравляю с началом лета, желаю хорошо отдохнуть и набраться сил, чтобы уже в августе встретиться на трибунах ледовых дворцов и вступить в новый хоккейный сезон», – написал Третьяк в своем блоге на официальном сайте ФХР.